Похожие публикации
Родиной лосося мы должны считать воды умеренной Европы на юге до 43 градуса северной широты и воды Нового Света до 41 градуса северной широты. Его нет во всех реках, которые изливаются в Средиземное море. Он держится в более пресной воде, чем в море, проводит в реках первую молодость и ежегодно поднимается из моря в реки, насколько может. В Германии он посещает главным образом Рейн и его притоки, Одер и Вислу, но встречается также в Везере и Эльбе. При своих странствованиях семга появляется во всех крупных притоках названных рек, если только плотины или водопады не преграждают ей путь. Чаще, чем в Германии, она встречается в реках Великобритании, России, Скандинавии, Исландии, Гренландии, Северной Америки, реже в реках западной Франции и северной Испании. В Великобритании, где лосось был прежде настолько обыкновенен, что его мясо едва ценилось, беспрерывное преследование так уменьшило его количество, что даже в шотландских реках Тэй, Твид, Спей и Эск, которые он прежде предпочитал, заметили его уменьшение, возбуждающее опасения, и должны были издать строгие законы для его охранения. В России он мечет икру во всех реках, впадающих в Балтийское и Белое моря, но достигает своей восточной границы на Урале, по крайней мере не встречается уже в Оби. В Скандинавии, а также в Исландии и Гренландии это и теперь еще одна из обыкновеннейших речных рыб; во Франции он посещает все реки, впадающие в Атлантический океан; в Испании встречается еще в большом числе во всех водах бассейна Бискайского залива, но не встречается в тех, которые текут через Португалию в океан, или, по крайней мере, показывается здесь лишь в виде отдельных экземпляров.
Как живет семга в море, мы не знаем, как ни тщательно производились наблюдения именно над этой, самой ценной из всех пресноводных рыб. Мы можем лишь принимать за твердо установленный факт, что она никогда не удаляется на большое расстояние от места родины и, следовательно, отнюдь не предпринимает, как думали прежде, путешествий до Северного полюса, а разве уходит от устья реки в глубину, в места, лежащие около ближайших глубоких частей моря, и откармливается здесь до того, что представляет собой редкий пример даже среди рыб. По исследованиям шведских натуралистов, семга во время пребывания в море пожирает различных ракообразных и рыб, особенно песчанок, колюшек, а также и сельдей, но вовсе не ограничивается этими животными, а, напротив, есть все, что может добыть. Совершенно иначе ведет она себя во время пребывания в пресной воде, по крайней мере там, где ее до некоторой степени наблюдали. В общем, она мало отличается от своих родичей, особенно от обеих кумжей, которые и по строению близки к ней. Она плавает так же ловко и еще превосходит их в умении делать прыжки; подобно другим благородным лососям, охотно живет обществами, но ест в пресных водах так же жадно, как кумжа, лишь в молодости и почти совершенно воздерживается от пищи во время размножения и после него, вообще до тех пор, пока, поднимаясь из моря, остается в пресных водах. Странствования представляют необходимое условие ее жизни: море кормит, а пресная вода дает возможность размножаться.
Инфо для импортеров, имеющих заинтересованность купить сушеные морепродукты оптом от иностранного поставщика: готовы продать сушеную рыбу контейнерными объемами. Перечень снеков: сушеный кальмар стружкой из щупалец, купола, крыла кальмара в виде соленого филе, кальмара с кунжутом, палочек, жареном и подкопченном, филе с перцем, подкопченных полосок, стружки, кальмара кусочками, подсоленных полосок, а так же ящероголовая рыба, угорь, желтохвостая ставридка, желтый полосатик, анчоусы и пр. Цена на сушеную рыбу присылается по заявке на ваш электронный адрес.
Хотя во все месяцы года можно замечать лососей, поднимающихся по рекам, но их путешествия внутрь страны приходятся все же главным образом на первые месяцы года. Выход в реки может быть замедлен или ускорен преобладающей погодой, а также температурой реки, но в среднем он приходится на март, апрель и май. Когда реки вскроются, лососи приближаются обществами из 30—40 штук к берегам и устьям реки, держатся здесь некоторое время, как будто бы им надо сначала приучить себя к пресной воде, поднимаются с приливом вверх по реке и с отливом снова возвращаются в море, пока не приступят наконец к настоящему путешествию. Наблюдали, что икряники (самки) поднимаются прежде молочников (самцов) и что молодые, которые лишь за несколько месяцев или недель вошли в море, возвращаются в реки прежде старых. В первые месяцы года появляются в море и более мелкие рыбы, родившиеся в прежние годы, так что первые уже достигают верховьев рек, когда последние только входят в низовья. Лососей, только что поднимающихся из моря, можно с достаточной уверенностью узнавать по их серебристо-белому цвету и относительно слабо сидящим чешуям, а часто также по одному сидящему на них паразиту, который умирает в пресной воде; потому не трудно отличить их от проживших уже долгое время в реках. Во время странствования они держатся, говорят, в известном порядке, а именно образуют два ряда, сходящихся впереди, так что старая сильная рыба стоит во главе косяка, а за ней на большем или меньшем расстоянии следуют остальные. Если ряд разрывается, то косяк останавливается; но скоро рыбы снова собираются и восстанавливают прежний порядок.
Препятствие они стремятся преодолеть всеми силами, стараются проскользнуть под сетями пли прорвать их, перепрыгивают через пороги, водопады и плотины. При этом они обнаруживают изумительную силу, ловкость и выносливость. Напрягая все силы, они проникают в самое сильное течение под основание порога, упираются хвостовым плавником о камень, чтобы получить точку опоры, изо всех сил ударяют по воде и выбрасываются на высоту 2 и 3 м, описывая в то же время дугу в 4—6 м длиной. Неудача не мешает им повторить прыжок, и нередко они платятся жизнью за свое упорство, даже если упадут не в расставленные для них ловушки и верши, а просто на голые скалы. Вертикальные водопады значительной вышины, понятно, останавливают их движение, пороги же они одолевают легко. На этом основано с успехом применяемое устройство — лососепроводы, которые представляют для этих рыб настоящие лестницы. Для этого в естественном или искусственном желобе, поочередно с той и другой стороны, крепко вбивают выдающиеся деревянные или железные пластинки, о которые разбивается сила падающей воды, благодаря чему получаются для рыб места отдыха. Озера, через которые протекают реки, лососи всегда проплывают, так как всегда достигают верхних притоков данной реки. Несмотря на свое искусство в плавании, они достигают верхнего течения рек лишь по прошествии значительного времени, а следовательно, перекочевывают не торопясь и медленно. Так, они входят в Рейн уже в апреле, но лишь в мае появляются у Базеля и редко раньше конца августа в его притоках.
Во многих реках наблюдали, что появляющиеся в них лососи поднимаются в разное время, а следовательно, не в одно время достигают известных мест. Так, молодые лососи, еще не способные к нересту, входят в пресные воды уже в зимние месяцы, с ноября до февраля, остаются в них почти целый год и нерестятся лишь потом; продолжительное пребывание их вне моря не приносит им при этом видимого вреда. Некоторые рыбоводы полагают, в противоположность взгляду, разделяемому всеми исследователями, что лососи могут привыкать вовсе не покидать пресных вод; они принимают, например, что лососи, живущие в озере Венерн в Швеции, не идут в море, так как не могут подняться оттуда в озеро. Основываясь на этом, на исходе пятидесятых годов посадили лососей в Женевское озеро, сток которого, как известно, исчезает на значительном протяжении под землей под названием «потерянной Роны», и несколько лет спустя были пойманы икряники с созревшими яйцами. Но и в озере Венерн лососи поднимаются вверх по впадающим в него рекам, чтобы метать икру, и мнение прежних исследователей, что продолжительное пребывание в реках составляет необходимое условие для надлежащего развития половых органов, получает, таким образом, подтверждение. Когда половые органы достиг ли почти полной зрелости, лососи поднимаются вверх по рекам гораздо быстрее, чем прежде, и нерестятся в нижнем течении рек лишь в том случае, если препятствия оказываются непреодолимыми.
Ко времени нереста лососи подвергаются изменению, заметному и снаружи: они одеваются в брачный наряд, окраска их становится темнее, а на боках тела и жаберных крышках появляются часто красные пятна. У совершенно старых самцов-молочников, по словам Зибольда, развивается ко времени размножения великолепный цветной наряд, причем не только брюхо окрашивается в пурпурно-красный цвет, но также и на голове образуются зигзагообразные линии из сливающихся между собой красных пятен, резко выделяющихся на голубоватом фоне; кроме того, основание заднепроходного плавника, передний край брюшных плавников и верхний и нижний края хвостового плавника получают красноватый оттенок. В то же время утолщается кожа спины и плавников.
От октября до февраля самка, которую сопровождает обыкновенно один взрослый и много молодых самцов, выбирает неглубокое песчаное или покрытое гравием место для устройства так называемого гнезда, широкой, но неглубокой ямки, в которую помещаются яйца. Вырывает ямку только самка, и именно с помощью хвоста, между тем как самец стоит настороже, чтобы отгонять соперников. Когда самка приготовляется метать икру, самец спешит к ней, чтобы облить семенем яйца, которые с помощью движений хвоста снова прикрываются песком. Нередко можно видеть также, что самку окружают лишь мелкие молочники, только что достигшие половой зрелости, которые никогда еще не были в море, и принимают участие в размножении. Некоторые наблюдатели приписывают упомянутым молодым лососям даже очень важную роль. Дело в том, что каждый более старый самец ревниво стережет самку, приготовляющуюся метать икру, и старается удалить всех соперников. Если один из последних приближается, то он вступает с ним в бой и дерется, пока тот не оставит поле битвы, иногда с таким ожесточением, что от крови его или его противника краснеет вода или даже один из бойцов платится жизнью. Самка не обращает внимания на эти битвы. По-видимому, удовлетворенная присутствием молодых лососей, она продолжает метать икру, бросается с перерывами в несколько минут то на один, то на другой бок, выжимает каждый раз некоторое количество яиц и, снова переворачиваясь, покрывает тонким слоем песка яйца, отложенные и облитые семенем торопливо теснящихся вокруг нее молодых самцов. Молодые лососи играют здесь ту же роль, что и молодые самцы во время битвы двух сильных оленей. Тем не менее самка вовсе не довольствуется ими одними. Лишь только взрослого самца поймают или он будет убит в битве, она прерывает икрометание, плывет к ближайшей глубине и приводит оттуда с собой другого старого самца, чтобы продолжать нерест под его охраной. Юнг наблюдал, как одна самка приводила с собой одного за другим девять самцов к месту нереста, а когда выловили и последнего, она возвратилась в сопровождении большой кумжи. Икра никогда не откладывается вся сразу, а с промежутками; весь нерест заканчивается, по одним данным, в течение 3—4, по другим — в течение 8—10 дней.
По окончании размножения лососи так истощены, что не могут ни охотиться, ни плавать. Скорее уносимые водой, чем двигаясь сами, они соскальзывают вниз по течению до ближайшего глубокого места и остаются там до тех пор, пока не отдохнут, не оправятся до известной степени и не будут в состоянии приступить к обратному пути в море. С высокими зимними и весенними водами они медленно плывут далее и далее вниз по течению, по возможности избегая водопадов и порогов, и в благоприятном случае достигают моря, проведя предварительно долгое время в солоноватой воде. До этого времени они, как пишет мне Питш, по-видимому, вовсе не принимают пищи; по крайней мере в желудке пойманных в это время рыб не находят остатков пищи. «Мясо их, которое во время их хода из моря имело прекрасный красноватый цвет, становится теперь грязно-белым и совершенно несъедобным для человека с развитым вкусом. Темные пятна на теле умножаются, увеличиваются и становятся более красными и показываются также на плавниках. Крючок на конце челюсти становится длиннее и так оттесняет верхнюю челюсть, что рыбы не могут надлежащим образом закрывать рот, а потому не могут также ни достаточно крепко схватывать, ни размельчать добычу. Вследствие этого они становятся настолько вялыми, что дают схватить себя рукой, не делая попыток спастись, и, во всяком случае, их легко можно колоть острогой. Большая часть возвращающейся рыбы гибнет во время пути к морю. После вскрытия льда находят на отмелях, покрытых гравием, а также на плотинах и около них множество трупов этих благородных животных. Если они счастливо достигнут моря, то оправляются изумительно быстро, очищают жабры от белых червей и других паразитов, которые прикрепляются к ним в пресной воде, но в соленой умирают; челюсти их вытягиваются, пятнистость пропадает, они жадно едят и к следующему восхождению становятся уже такими же сильными, как прежде.
Яйца развиваются, смотря по погоде, быстрее или медленнее; но обычно до выхода мальков проходит около четырех месяцев. Длина их скоро после вылупления составляет приблизительно 1 см. Голова и глаза очень велики. Желточный мешок еще значительной величины. Цвет тела бледно-бурый с 9 или 10 темно-серыми косыми полосками из пятен на боках. При ближайшем рассмотрении убедились, что в первое лето они достигают в длину не более 10 см, но затем растут несколько быстрее и в возрасте 16 месяцев достигают приблизительно 40 см. Где-то в это время их окраска становится, как у взрослых, и пробуждается стремление к кочеванию; они устремляются к морю. Путешествие их вниз по реке происходит медленно, и, прежде чем вступить в соленую воду, они проводят неделю в устьях рек, так как быстрый переход, по-видимому, опасен для них. Временное пребывание в море не составляет, правда, как мы видели, необходимого условия для их жизни, но, во всяком случае, оно имеет величайшее значение. Они находят здесь, должно быть, чрезвычайно обильную пищу, так как в очень короткое время поразительно увеличиваются в размерах и весе.
В Великобритании молодых лососей долго не признавали за лососей и тем причиняли непоправимый вред. Тех, которые еще сохранили окраску молодых, считали за рыб другого вида, не хотели признавать за настоящих лососей даже тех, которые уже находились в переходной окраске, а потому и не колебались вылавливать их целыми четвериками, и если не могли иначе утилизировать, то бросали их в качестве удобрений на поля. Хогг, пастух, был первый, кто обнаружил ошибочность общераспространенного мнения. Пася своих овец, он неоднократно имел случай наблюдать рыб и приобрел значительную ловкость в их ловле. При этом ему попадались в руки молодые лососи, которые только что оделись во второй наряд молодых, и такие, которые уже совершили переход к наряду старых. Раз обратив на это внимание, он решил провести наблюдения, отметил пойманных им рыб, отпустил их и позднее снова выловил их на удочку в виде несомненных лососей. Открытие его было встречено с недоверием и насмешкой, пока наконец за дело не принялись естествоиспытатели и не убедились путем искусственного разведения в справедливости данных Хогга. С тех пор думают иначе, чем прежде, и стараются по возможности защищать молодых лососей, которые раньше стояли вне покровительства законов; уже теперь замечаются самые утешительные результаты этого.
Все враги, которые преследуют вообще наших речных рыб, причиняют вред и лососям и истребляют столь значительную часть их, что, может быть, едва более 10 из 100 отложенных яиц развиваются и достигают зрелости. Враг, сильнее всего свирепствующий над ними, понятно, человек. Значительное большинство рыбаков не может заставить себя своевременно щадить лососей, а, напротив, именно в период размножения производит ловлю самым ревностным образом и не щадит даже тех из них, которые заняты кладкой яиц и, совершенно поглощенные этим делом, легко дают себя выловить. В Великобритании владельцы крупных поместий ревностно стремились прийти к соглашению, чтобы обеспечить лососям более серьезную защиту в течение установленного ими охранительного запретного времени, чем существующие законы; однако все пришли там к убеждению, что лишь после пятилетнего покоя, т. е. полного прекращения ловли лососей, реки могли бы быть снова населены в достаточной степени.
Легче, чем всякую другую рыбу, лосося можно изгнать из известных рек. Доказано, что одна и та же рыба всегда посещает для размножения ту реку, в бассейне которой она родилась; именно ее, а не другую. Какие условия имеют при этом решающее значение, мы не можем сказать с уверенностью, но сам факт установлен, по-видимому, множеством наблюдений.
С помощью искусственного разведения удалось кроме кумжи, поселить в Австралии (штат Виктория и остров Тасмания) и на Новой Зеландии также лосося. Потребовалась, правда, замечательная настойчивость и затрата значительных денежных средств, чтобы добиться намеченной цели; но она была достигнута. Незначительная часть из тех многих тысяч яиц, которые посылались в Австралию, уложенные во льду, доехали туда живыми и развились в сильных рыб, которые были в состоянии привыкнуть к встретившимся там условиям и хорошо вырасти, пользуясь встреченной там пищей. «Эти чужестранцы, — замечает, сопоставляя результаты, Зибольд, который собрал относящиеся сюда данные, — должно быть, нашли в австралийских водах даже очень изобильную пищу, так как они выросли быстрее, чем можно было ожидать. Рост их шел превосходно еще и в том отношении, что по истечении периода юности в них совершенно правильно пробудилось половое возбуждение и размножение потекло у них совершенно так же, как у их родителей. Факт этот заслуживает тем большего внимания, что, как можно было при этом убедиться, эти рыбы, прожив первую молодость в реках Австралии, перешли, следуя унаследованному от родителей стремлению к перекочевкам, к жизни в открытом море. Возвращения этих лососей в реки Австралии ждали с тем большим напряжением, что они вышли в часть океана, где могли подвергнуться преследованиям совершенно неизвестных врагов, и казалось сомнительным, удастся ли им выдержать счастливо эту неизбежную борьбу за существование. Что они ее выдержали, видно уже из неоднократного возвращения их в реки. Но и в Австралии они сохранили изумительную память на местность их предков, так как умели снова находить то самое место в реках, где сами выросли, чтобы вернуться туда для нереста».
Мясо лосося по справедливости считается лучшим из доставляемого нашими туземными рыбами, но уступает уже мясу кумжи, еще более мясу хариуса и сига и более всего мясу гольца. Оно ценится лишь до тех пор, пока имеет красный цвет; ставши белым, оно не только обесценивается, но даже считается вредным.
